Помогает ли вакцинация?

Владимир Тимаков

В России – экстремальный рост смертности. Причины этой трагедии лежат на поверхности. С 2004 года по 2019 год смертность в нашей стране неуклонно снижалась. Галопирующий скачок начался с мая прошлого года, точно совпав с распространением коронавирусной инфекции.

(Подробнее о роли пандемии в гибели наших соотечественников смотри в публикации).

Видимо, в связи с критической ситуаций Росстат начал задерживать публикацию оперативных данных. Сейчас, на исходе октября, мы имеем самую свежую демографическую сводку только за август. В августе 2021 года умерло более 208 тысяч россиян. Два года назад, в доковидный август 2019 года, эта цифра немного превышала 143 тысячи. Чрезмерные потери – 65 тысяч человек, а то и больше, ведь допандемийный тренд приносил каждый год снижение на 1-2 тысячи смертей в месяц. Избыточная смертность в августе составила 45,2 %, что означает – каждая третья смерть в нашей стране на счету коронавируса.

(Почему обозначенные потери существенно превышают официальные цифры оперштаба по борьбе с инфекцией – смотри там же).

Нас же сегодня интересует другое – какой вклад в защиту жизней вносит вакцинация?

На этот счёт бытуют самые разные мнения: от безусловной эффективности вакцины до подозреваемого вреда. Чтобы понять, кто прав, надо сравнить смертность в тех регионах, где вакцинировано наибольшее число граждан, со смертностью в тех регионах, где прививки делают наименее охотно.

Ниже проанализирована связь избыточной смертности с долей вакцинированного населения по регионам Российской Федерации.

Взяты данные по количеству привитых хотя бы одной дозой на 30 июля 2021 года и данные по относительному приросту смертности в августе 2021 года по сравнению с августом 2019 года.

Для исследования взят прирост смертности в  процентах к базе августа 2019 года, а не в процентах  (промилле) к населению региона. Такой подход позволяет учитывать возрастную структуру субъектов Федерации. Очевидно, что там, где велика доля старого населения, смертность и ранее была выше, и в период пандемии возрастёт значительнее. Если мы будем оценивать прибавку смертности относительно населения, то «старые» регионы окажутся в заведомо невыгодной позиции по сравнению с «молодыми». Соотнесение же с базовой, доковидной смертностью, позволяет объективно сравнить масштабы вреда, нанесённого пандемией каждому субъекту, а также эффективность мер, принимаемых в борьбе с инфекцией, в частности – эффект вакцинации.

При отображении всех регионов РФ на графике, где по оси ординат отложена избыточная смертность, а по оси абсцисс – доля вакцинированного населения, создаётся впечатление случайного распределения точек, никакой корреляции между двумя показателями на первый взгляд не просматривается. Это заставляет предположить, что, по меньшей мере в августе 2021 года вакцинация не давала эффекта в борьбе с пандемией.

Однако такой, чисто визуальный подход не позволяет оценить «вес» регионов, их вклад в общее положение дел. В малонаселённых регионах из-за незначительности выборки (десятки, в крайнем случае немногие сотни смертей в таких субъектах, как Чукотка, Ненецкий АО, ЕАО, Калмыкия, Тыва, Камчатка и т.д.)  могут смазывать картину, создавая «эффект шума». Фактически же общее положение в стране определяют несколько десятков крупных регионов, где проживает большинство населения и где случайные колебания из-за больших размеров выборки невелики.

Выделив 16 регионов, где проживает ровно половина населения России, мы получаем уже гораздо более определённую картину (см. Таблицу 1):

 

Таблица 1. Сравнение уровня вакцинации и избыточной смертности в 16 крупнейших регионах РФ.

Регион (область, край)	Вакцинировано на 30.07.21 (%)	Население (млн. чел.)	Смертей в августе-2019	Смертей в августе-2021	Избыточная смертность (%)
Московская	36,7 %	7,7	7339	9654	31,5 %
Москва	31,6 %	12,7	9602	12753	32,8 %
Краснодарский	26,4 %	5,7	5460	9046	65,6 %
Ростовская	26,0 %	4,2	4332	6887	59,0 %
Самарская	25,3 %	3,2	3341*	4494	34,5 %
Кемеровская	24,8 %	2,7	3067	4644	51,4 %
Петербург	24,3 %	5,4	4831	6034	24,9 %
Россия	24 %	145,5	143 165	208 237	45,2 %
Нижегородская	23,4 %	3,2	3722	4752	27,7 %
Башкирия	22,3 %	4,0	3855	6082	57,7 %
Татарстан	20,9 %	3,8	3535*	5334	50,9 %
Свердловская	20,8 %	4,3	4559	7648	67,7 %
Новосибирская	20,5 %	2,8	2938	4297	46,3 %
Красноярский	19,7 %	2,9	2912	4516	55,1 %
Ставропольский	19,4 %	2,8	2484	3889	56,6 %
Челябинская	17,7 %	3,4	3514	5451	55,1 %
Дагестан	7,7 %	3,1	1141	2071	81,5 %

*отмечены те регионы, где смертность в августе 2019 выпадала из предшествующего тренда верх
или вниз более, чем на 2 %. Там для объективности взята средняя августовская смертность за 2018-2019 годы.

Как видим, для наиболее привитых регионов-гигантов показатели смертности чаще всего лучше среднего, а для наименее привитых – всегда хуже. Замыкает таблицу Дагестан, который, будучи аутсайдером в деле прививания, одновременно ставит антирекорд по смертности.

На графике это выглядит так:

График 1. Зависимость избыточной смертности от уровня вакцинации в 16 крупнейших регионах Российской Федерации.  

 

Если с «хвостами» графика всё очевидно, то в его середине наблюдается очень значительный разброс, не позволяющий однозначно судить об обратной линейной зависимости избыточной смертности от вакцинации.

Этот «разброс в центре» ещё более усиливается, если число нанесённых на график крупнейших регионов довести до тридцати (См. график 2):

График 2. Зависимость избыточной смертности от уровня вакцинации в 30 крупнейших регионах Российской Федерации.  

Очевидно, что кроме уровня вакцинации на масштабы избыточной смертности могут влиять иные факторы, например – неодновременность распространения новых штаммов, разный уровень прочих антиковидных мер, различия в качестве здравоохранения и т.д. В частности, при географическом анализе полученных данных выделяются два крупных очага с наиболее тяжёлой обстановкой: на Юге России (Калмыкия, Астрахань, Краснодар, Ростов, Волгоград, Дагестан, Чечня, Ингушетия) и в Зауралье (Свердловск, Тюмень, Омск, ХМАО, ЯНАО). Вероятно, эти регионы в августе находились на пике очередной «волны» или были ближе к пику, чем другие. Следует ожидать, что на спаде «волны» эти регионы уступят печальное лидерство другим, которых распространение нового штамма накрыло позже. Нельзя исключать, что именно подъём «инфекционной волны» в отдельных регионах подхлёстывает вакцинацию, что затрудняет выявление возможного положительного эффекта вакцины.

Вмешательство иных факторов серьёзно затрудняет анализ ситуации всего по двум параметрам: вакцинация и смертность. В идеале потребуется создавать многофакторную модель.

В качестве следующего шага для анализа зависимости смертности от вакцинации проведена разбивка регионов России на три группы: 1) где доля привитых хотя бы одним компонентом к началу августа составляла более 30 %; 2) с долей привитых от 20 % до 30 %; 3) с долей привитых менее 20 %. При сравнении обстановки в этих группах получены следующие результаты (см. Таблицу 2):

 

Таблица 2. Различия избыточной смертности в группах российских регионов с разным уровнем вакцинации. Август 2021 года.

	Общее число смертей в августе 2019 года*	Прибавка смертей в августе 2021 г.	Избыточная смертность (% к доковидному уровню)
Привитых более 30 %	23 696	8 047	34,0 %
Привитых от 20 до 30 %	92 572	42 622	46,0 %
Привитых менее 20 %	27 962	13 295	47,5 %

*В тех регионах, где смертность в августе 2019 выпадала из предшествующего тренда верх
или вниз более, чем на 2 %,  для объективности взята средняя августовская смертность за 2018-2019 годы.

Здесь мы наблюдаем очевидное снижение избыточной смертности при повышении доли привитых. Например, при переходе от третьей группы ко второй избыточная смертность снижается более чем на 3 % (1,5 / 47,5), а при переходе к первой группе - на  28 % (13,5 / 47,5).

Принимая во внимание, что средний уровень вакцинированности в первой группе составляет 33 %,  во второй – 24 % и в третьей – 17 % можно очень приблизительно вычислить коэффициент корреляции между уровнем вакцинации и избыточной смертностью (взяв за базу расчёта третью, наименее благополучную группу):

92/115 х (-3/7) + 23/115 х (-28/16)

Где 92 – население второй группы регионов, 23 – население первой группы, 115 – общее население второй и первой групп (миллионы в числителе и знаменателе обеих дробей взаимно сокращаются); - 3 сокращение избыточной смертности во второй группе, 7 – рост доли вакцинироанных во второй группе, - 28 сокращение избыточной смертности в первой группе, 16 – рост доли вакцинированных в первой группе (проценты в числителе и знаменателе этой группы дробей также взаимно сокращаются);

Коэффициент корреляции в таком случае равен – 0,69

Иными словами, при стопроцентной вакцинации избыточная смертность должна снизиться на 69 % или быть в три с лишним раза меньше, чем при отсутствии вакцин.

Но это – очень грубый и очень предварительный расчёт, который нельзя рассматривать как всецело достоверный научный вывод.

Во-первых, необходим как минимум полный расчёт коэффициента корреляции, с введением данных по каждому региону отдельно.

Во-вторых, нужно следить за ситуацией в динамике, она неизбежно будет меняться от месяца к месяцу. Суммирование данных за несколько месяцев снизит роль случайных факторов.

В-третьих, как говорилось выше, в идеале требуется создание мультифакторной модели, учитывающей другие неслучайные условия, влияющие на смертность.

Например, если предположить, что более низкая избыточная смертность в Москве, Московской области и Петербурге связана с более высоким уровнем медицины, и вывести из региональных групп эти три столичных региона, картина резко меняется (см. Таблицу 3):

 

Таблица 3. Различия избыточной смертности в группах российских регионов с разным уровнем вакцинации (без Москвы, Московской области и Петербурга). Август 2021 года.

	Общее число смертей в августе 2019 года*	Прибавка смертей в августе 2021 г.	Избыточная смертность (% к доковидному уровню)
Привитых более 30 %	6 755	2 581	38,2 %
Привитых от 20 до 30 %	87 741	41 419	47,2 %
Привитых менее 20 %	27 962	13 295	47,5 %

 

Здесь, как мы видим, отличается в положительную сторону только первая группа (наиболее привитые регионы), а разница между второй и третьей группами становится статистически недостоверной.

Впрочем, целиком возлагать снижение избыточной смертности в столичных регионах на уровень медицины, исключая роль вакцинации, тоже неправильно – как уже говорилось выше, требуется создание достоверной многофакторной модели. В частности, для определения уровня медицины и общего уровня санитарной культуры населения эта модель должна учесть разницу в смертности между регионами в первый год пандемии, когда фактор прививок ещё не работал.

Выводы:

Первый предварительный вывод данного исследования: в группе регионов России, где на 1 августа 2021 года получили хотя бы первую дозу прививки свыше 30 % населения, в августе 2021 года наблюдалось достоверное снижение избыточной смертности по сравнению с остальными регионами, где уровень привитого населения ниже 30 %. Это снижение составило 28 % от уровня группы наименее привитых регионов (или 20 %, если вывести из анализа Москву, Подмосковье и Петербург).

О наличии или отсутствии достоверных различий между группой регионов с долей привитых от 20 до 30 % и группой регионов с долей привитых менее 20 % говорить преждевременно.

Для дальнейших выводов требуются дополнительные исследования: мониторинг ситуации в сентябре и октябре 2021 года; расчёт коэффициента корреляции с загрузкой данных по каждому региону; создание многофакторной модели избыточной смертности в период пандемии.