Работа над ошибками

в споре об армейских потерях 1941-1945 годов

опубликовано с сокращениями в «Новой газете», май 2012 г.

наврать в демографии довольно сложно. Показатели статистики так увязаны друг с другом, что любая ложь сотрясает всю систему – как запутавшаяся муха сотрясает всю ткань паутины.


 

Последние полгода для меня, как для многих других соотечественников, прошли под знаком борьбы за точность и честность в подсчете голосов. Однако точность и честность в освещении исторических фактов кажутся мне не менее важными, поскольку выводы историков влияют на будущее не меньше, чем мандаты парламентариев.

В предложенной статье мой скромный опыт преподавания демографии мобилизован для расследования одной из самых болезненных исторических загадок: сколько же советских солдат погибло в Великой Отечественной войне? Задача тем интереснее, чем сильнее разнобой мнений, - официальные данные по этому поводу расходятся с оценками альтернативного исторического лагеря в три раза.

КОГДА ДЕБИТ И КРЕДИТ НЕ СХОДЯТСЯ

Рассмотрим сначала баланс прошедших через армию военнослужащих, составленный авторской группой Генерального штаба под руководством Г.Ф.Кривошеева. Когда авторы сводят призыв с убылью, на статью «безвозвратные потери» (погибшими) остается 8 миллионов 668 тысяч человек. Однако в балансе обнаруживаются очевидные «дыры». Так, в графу «убыль» включено 427 тысяч солдат, отправленных в штрафбаты. Но, в конце концов, эти штрафники должны были попасть либо в статью «убитые», либо в строевой состав армии на 1 июля 1945 года. Куда они подевались?

Так же выпадают из баланса 500 тысяч новобранцев, не успевших попасть в части, и 939 тысяч освобожденных из плена, вторично призванных в строй. Очевидно, что с учетом этих поправок армейские потери в графе «убыль» должны существенно увеличиться.

С другой стороны, группа Кривошеева не отразила в балансе такую статью убыли, как пленные красноармейцы, которые перешли на сторону противника и/или предпочли остаться в эмиграции. Их численность, конечно, выражается шестизначной цифрой и, при сведении баланса, сокращает количество погибших. Выпадение из баланса авторской группы Генштаба эмигрантов и перебежчиков свидетельствует о лакировке действительности, но отметает подозрения в том, что главной целью Кривошеева сотоварищи было занижение советских боевых потерь.

ПРИЗЫВНЫЕ КОНТИНГЕНТЫ НА ВЕСАХ ДЕМОГРАФИИ

При первом рассмотрении вызывает протест пропорция мужских контингентов, прошедших через Вермахт (21,1 млн. по данным Мюллер-Гиллебранда) и через Советскую армию (34,5 млн. по данным Кривошеева). Это соотношение кажется неправдоподобным, поскольку население СССР превышало население Германии (даже с Австрией и Судетами) примерно в два с половиной раза.

Однако необходимо учесть, что к началу войны в границы Рейха вошли значительная часть Польши (восточная Силезия, западная Пруссия, гау Позен), Богемия и Моравия, Эльзас и Лотарингия, большая часть Словении, Люксембург - с общим населением не менее 20 миллионов человек. О том, что жители этих территорий подлежали призыву в вооруженные силы, красноречиво свидетельствует этнический состав взятых в плен гитлеровских солдат. Кстати, доля попавших в наш плен поляков, чехов, французов, югославов и люксембуржцев существенно превышает долю попавших в германский плен красноармейцев, представляющих десять республик, вошедших (или образованных) в СССР после 1922 года. Таким образом, с учётом новых земель, население Рейха на 22 июня 1941 года можно оценить в 102 миллиона человек.

Население Советского Союза в роковое июньское воскресенье составляло 196,7 миллиона человек (по расчетам Андреева, Дарского, Харьковой). Предположение о том, что последняя предвоенная перепись не охватила значительной доли советских граждан, представляется крайне маловероятным, поскольку организаторы переписи 1937 года, якобы показавшие «недоучет», были почти поголовно репрессированы. Поэтому в следующей за ней, «исправительной переписи» 1939 года следует ожидать скорее приписок, чем недоучета. И всё же мы будем пользоваться ее данными, за неимением более точных.

Необходимо также учесть, что половозрастная пирамида в довоенном СССР напоминала половозрастную пирамиду современного Пакистана или Индии, с огромным перевесом детских возрастов. Поэтому доля советских мужчин в возрасте от 18 до 50 лет составляла лишь 21,7 % (перепись 1939г.), а их ровесников в Германии - 23,4 % (оценка Урланиса). Следовательно, потенциальные призывные контингенты нашей страны и Рейха соотносились как 42,7 млн. чел. к 23,9 млн. чел., то есть различались менее чем в 1,8 раза¹.

¹ Фактически призывные контингенты обеих стран были существенно расширены благодаря мобилизации подростков, достигших совершеннолетия во время войны. В СССР нижняя граница массового призыва опустилась до 1927 г.р., а в Германии – до 1928 г.р., хотя этот сдвиг вряд ли отразился на указанных пропорциях.

Заметим, что противник мог более эффективно использовать свои людские ресурсы за счет привлечения огромных масс иностранной рабочей силы, а также за счет призыва в Вермахт значительного (1,17 млн., оценка Романько) количества советских коллаборационистов, прежде всего из числа жителей Прибалтики, западной Украины и фольксдойче. Ввиду этого пропорция призывников, вытекающая из сравнения цифр Кривошеева и Мюллер-Гиллебранда, выглядит вполне реалистичной.

СКОЛЬКО ИХ ПОГИБЛО НА САМОМ ДЕЛЕ

Приведенные ниже проверочные расчеты может проделать любой образованный человек, поскольку использованные мной исходные сведения находятся в открытом доступе (например, на сайте demoscope.ru). Прежде всего, нас интересует сравнение переписных таблиц 1939-го и 1959-го годов².

² Ввиду расширения границ СССР, данные 1939 года, для соотнесения с данными 1959-го, надо умножать на коэффициент 1,116.

Проследив судьбу мужчин 1889-1898 годов рождения (при сравнении когорты 40-49 лет в довоенной и 60-69 лет в послевоенной переписи), мы видим, что их численность сократилась с 7,8 млн. до 4,1 млн., или на 47,5%. В такой же возрастной когорте между переписями 1970 и 1989 годов убыль составила 36,5%. Учитывая, что коэффициенты естественной смертности в околовоенные годы были выше, чем в благополучные семидесятые, надо признать, что армейские потери мужчин 1889-98 гг.р. оказались не слишком велики. Они вполне корреллируют с приведенной в работе Кривошеева цифрой в 520 тысяч погибших солдат и офицеров старше 46 лет.

Судьбы поколения 1899-1928 годов рождения сложились более трагично и могут быть представлены следующей таблицей:


 

Все граждане

1899-1928 гг.р.

Перепись

1939 года

1939 год

(в границах

1959-го)

Перепись

1959 года

Суммарная

убыль

Мужчины

45,9 млн. чел.

51,1 млн. чел.

28,7 млн. чел.

22,4 млн. чел.

Женщины

47,8 млн. чел.

53,2 млн. чел.

43,7 млн. чел.

9,5 млн. чел.


 

Ключом к определению армейских потерь является проявившаяся в этой когорте разница между мужской и женской убылью – 12,9 млн. Избыточная смертность мужчин связана, прежде всего, с войной. Однако мы знаем, что и в мирное время естественная смертность мужчин, достигающих возраста 30-60 лет, значительно превышает женскую смертность. Отсюда можно заключить, что армейские потери в исследуемой когорте вряд ли превышают 10 млн. человек.

Женскую убыль в 1939-59 годах следует разделить на жертвы гражданского населения (порядка 4-4,5 млн. чел.) и естественную убыль (5-5,5 млн. чел.). Тогда гражданские жертвы среди мужчин этого поколения можно оценить в 2-2,5 млн., а их естественную убыль – в 9-10 млн. чел³.

³ С учетом того, что мужские коэффициенты смертности для этих возрастов превосходят женские более чем вдвое, но 1/5 мужской когорты не доживёт до естественной смерти в результате военных потерь.

В итоге специфическая мужская убыль этого поколения в годы войны составит примерно 10,4 - 11 млн. человек. Сюда, безусловно, входят не только потери военнослужащих Советской армии, но также партизан, коллаборационистов, узников ГУЛАГа и т.д.

В целом, если просуммировать фронтовые утраты всех возрастных когорт и прибавить к ним погибших военнослужащих-женщин (1-2% от мужчин), итоговая цифра потерь Советской армии вряд ли превысит обозначенный уровень в 10-11 млн. человек. Похожую оценку дает и британский историк Норман Дэвис, снискавший популярность недавним изданием «Европа в войне. 1939-1945. Без простой победы».

Обратим внимание: если «залатать» указанные выше «бреши» в балансе Кривошеева, тоже получатся очень похожие цифры.

ОКО ЗА ОКО… ЗА ДВА? …ЗА ДЕСЯТЬ?

Демография – это наука, наврать в которой довольно сложно. Различные показатели так увязаны друг с другом, что любая ложь сотрясает всю систему статистических связей – как запутавшаяся муха сотрясает всю ткань паутины.

Мы можем, например, оценить: сколько мальчиков 1923 года рождения вернулось домой с войны? Это – срочники Сорок Первого, «выбитый призыв», который понес максимальные потери по сравнению с другими возрастами. В начале 1959 года на 100 женщин этого возраста приходилось 64 их ровесника.

Для сравнения, в мирном 1939 году на 100 тридцатипятилетних советских женщин приходилось 93 сверстника (сокращение аналогичной когорты после войны – 29 %). А в ФРГ, по данным Урланиса, в 1950 году на 100 женщин «выбитого» поколения (1920-24 гг.р.) приходился 71 мужчина (тоже минус 29 %). То есть, с учетом традиционной разницы в естественной мужской смертности у немцев и у русских, следует признать, что доля погибших на фронте в СССР и в Германии примерно одинакова.

Пропорциональность фронтовых потерь подтверждается и сходством в послевоенных пропорциях вдов: СССР – 19,0 %, ГДР - 18,6 %, Австрия – 18,5 %, ФРГ – 17,7 % («Народонаселение мира»; от общего количества взрослых женщин). Эти цифры, равно как внимательный анализ баланса Мюллера-Гиллебранда, заставляют предположить, что германская военная статистика «подлакирована» приблизительно в тех же масштабах, что и официальные выводы отечественного Генштаба. Зато вполне достоверными выглядят исследования немецкого историка Оверманса, насчитавшего 5,3 миллиона павших солдат Вермахта.

Следует сделать вывод, что армейские потери СССР и Рейха примерно пропорциональны призывным контингентам этих стран, т.е. вряд ли различаются более чем в два раза. Нередко упоминаемые в Интернете и в СМИ соотношения 1:10 или 1:8 выглядят в этом свете совершенно беспочвенными.

Владимир ТИМАКОВ, Тула

 

Сортировка
 

Сайт использует файлы cookie. Cookie - это технология, без которой современные сайты работать не могут. Здесь куки помогают посетителям взаимодейтсвовать с материалами сайта и между собой. Подробнее: Политика использования файлов куки | Политика конфиденциальности.

Продолжая пользоваться сайтом, Вы подтверждаете, что ознакомились с Политиками и соглашаетесь с использованием cookie.